Роман Карцев: Жизнь смеха ради

На прошлой неделе не стало Романа Карцева. Маленького человека с грустной улыбкой. Который, однако, заставлял смеяться всех…

«ЭТО УЖЕ НЕ СМЕШНО!»

Большим шутником он стал уже в детстве. Одноклассники ухохатывались над проделками Ромы, а вот учителям было совсем не до смеха. «Спасибо, хоть аттестат дали», — вспоминая, смеялся сам Карцев. Директриса, правда, по рассказам актера, с ним не церемонилась: «Как даст по шее — и я улетал». Но однажды Роме удалось вывести из себя даже эту железную леди.

— Перед выпускными экзаменами мы всем классом сфотографировались. Вместе с ней. Она пожаловалась: «Ой, как плохо я получилась!» Я возьми и ляпни: «Как в жизни». Директриса обиделась, сказала: «А вот это уже не смешно».

После школы Роман пошел на швейную фабрику «Молодая гвардия», устроился учеником наладчика швейных машин. Так решили на семейном совете. Родители были уверены: с этой профессией их Рома никогда не пропадет. В цирковое училище, конечно, если хочет, пусть поступает, но профессию в руках надо иметь. А швейные машины нужны будут всегда.

Мама и папа как в воду глядели: в цирковое Романа не приняли. Вроде как по «пятому пункту». Но сам он уже тогда понял, что хочет стать артистом. И стал участвовать в самодеятельности в местном ДК.

Однажды исполнитель небольшой роли гестаповца заболел, Карцева в срочном порядке ввели на эту нехитрую роль. Эпизод длился всего минуту, но Роман начал импровизировать и так разошелся, что доиграли сцену с большим трудом, ведь партнеры просто попадали от смеха. А зрители аплодировали и кричали что есть сил: «Браво!»

* Знаменитая сценка «Авас» с Райкиным

 

КАК КАЦ СТАЛ КАРЦЕВЫМ

Чуть позже произошло то, что можно назвать судьбой. Встреча, которая определила всю его дальнейшую жизнь. Роман Карцев работал на фабрике, играл в студенческом театре миниатюр. Однажды на любительский спектакль пришел сам Аркадий Райкин, гастролировавший тогда в Одессе, и неожиданно ему приглянулся невысокий смешной брюнет. Райкин пригласил Романа в свой театр.

— Потом Аркадий Исаакович стал вводить меня в миниатюры. Первая очень смешная была, когда к врачу (Райкину) приходили 12 пациентов. Он слушал последнего и говорил: «У четвертого — сухой плеврит, остальные здоровы». Этим четвертым был я.

Зарплату мне положили 88 рублей. Из них восемь высчитывали за бездетность, 25 стоил угол, который я снимал, на 10 я кормил Жванецкого, который приехал в Ленинград позже. Потом я переманил туда Витю Ильченко. Мы так вместе и держались, три одессита.

Так Карцев стал профессиональным артистом. И… собственно, Карцевым. Благодаря все тому же Райкину.

Дело в том, что настоящая фамилия Романа — Кац. Райкин сказал: «Фамилия слишком короткая! Что такое Кац? Ты выступишь, и все забудут. Нужно придумать что-то длиннее». Так Кац стал Карцевым.

КОНФЛИКТ С РАЙКИНЫМ

О характере Райкина ходили легенды. Чисто внешне — душка, сама доброта. И отчасти это было правдой: Аркадий Исаакович пробивал для актеров квартиры, звания, зарплаты. Но по части творчества это был просто одержимый человек. И очень жесткий. Например, с Карцевым Райкин расстался в один день. Ну… или Карцев расстался с Райкиным.

— Дело было так, — рассказывал сам Карцев. — Как-то Аркадий Исаакович пригласил режиссера, и тот стал нам объяснять, как играть Жванецкого. К тому времени мы играли Жванецкого уже давно, привыкли импровизировать. Режиссер импровизации не признавал, коса нашла на камень, и Райкин оказался между нами в сложном положении.

Он злился, мы злились. Однажды, когда мы репетировали, он подошел к сцене и спрашивает: «Что вы делаете?» Я отвечаю: «Пробуем». — «И вы думаете, что это смешно?» «По-моему, смешно», — говорю. «Вы что же, — продолжает Райкин, — полагаете, что больше понимаете в юморе, чем я?» «Видимо, да», — сказал я и пошел писать заявление об уходе.

Полтора года я скитался с симфоническим оркестром, куда меня взяли ведущим. И там, кстати, нашел жену. Она на этих концертах манекенщицей работала и в ансамбле танцевала. Вот и допрыгалась! Ей тогда было 17 лет, мне 27.

«НЕ ЗНАЮ, КТО У ВАС ТУПОЙ»

Еще дольше, чем с женой, Роман Карцев был вместе с Михаилом Жванецким. И их отношения — это, конечно, отдельная история. «Так, как пишет Миша, никто никогда не писал и, похоже, еще долго не напишет. Каждая строчка — афоризм. Шекспир в юморе» — это одна часть правды. «Он, когда видит меня, вздрагивает» — другая.

— Мы больше 50 лет вместе. Шутка, что ли! Даже муж с женой после стольких лет совместной жизни стараются не попадаться друг другу на глаза. Однажды мы с ним оказались в одном морском круизе вокруг Европы. Но так все устроили, что за 24 дня плавания ни он меня, ни я его не видел. Потом он пошутил: «Слушай, а где ты был целый месяц?»

В жизни Миша веселый человек, но старайтесь попадаться ему на глаза только под хорошее настроение. Он всегда жил сам по себе, никому не подчиняясь и никого не слушая.

Вот это, кстати, качество порой друзьям и мешало. Во всяком случае, советская цензура цеплялась к текстам Жванецкого постоянно. Однажды смешную троицу пригласили в Киев. Лучший зал, 18 спектаклей, все билеты заранее проданы. Но сначала Жванецкому, Карцеву и Ильченко устроили проверку — просмотр. И зарубили на корню, несмотря ни на что.

А на одном правительственном концерте министр культуры Фурцева запретила Райкину и Карцеву исполнять сценку «Авас» — мол, в зале находится Мжаванадзе, кандидат в члены Политбюро.

Райкин пытался воззвать к здравому смыслу: мол, у нас доцент тупой, а не грузин. Но Фурцева ни в какую: «Не знаю, кто у вас тупой, но играть нельзя». И после этого на два года закрыла для актеров Москву.

* Роман Карцев и Виктор Ильченко

 

«МОЙ ВОПРОС РЕШИЛ КОБЗОН»

Карцев всегда сторонился политики. Но ради одного депутата был готов если не на все, то на очень многое. И только по его просьбе выступал во всех предвыборных кампаниях. Когда-то Иосиф Кобзон, а именно о нем идет речь, помог решить семье Карцевых самый главный вопрос — квартирный.

Тогда у Романа Андреевича и его супруги было двое детей. И хотя заявление они писали с просьбой дать трехкомнатную квартиру, выделили им только двухкомнатную. За помощью Карцев пошел к Кобзону.

— Он меня взял и повел к Коломину — это был в Моссовете самый главный человек по распределению квартир, — вспоминал Роман Андреевич. — В приемной у него, конечно, толпа — генералы и просто важные люди. Иосиф проходит сквозь них и мне говорит: «Заходите, товарищ». В кабинете сидит Коломин и спрашивает меня: «В чем дело, какие претензии?» А Кобзон в это время у него на столе в бумагах роется. Нашел мою «двухкомнатную», вычеркнул и вписал: «трехкомнатную». Я Коломину все объяснил, а он в бумагу посмотрел и говорит: «Иосиф Давыдович ваш вопрос уже решил».

«ВРЕМЯ ПОШЛЫХ АНЕКДОТОВ»

Роман Карцев никогда ни на что не жаловался. Говорил: мол, и в наше время ему хорошо, да и в советское жилось неплохо. Правда, тогда вкалывать приходилось просто адски. Официальная зарплата — всего 120 рэ в месяц, семью из четырех человек на эти деньги не прокормишь.

— У нас с Витей было много халтуры — работали по 30-40 концертов в месяц, — вспоминал актер. — Аппаратуры тогда не было, мы рвали глотки, но зарабатывали где-то по 500 рублей в месяц, тогда это были очень неплохие деньги. Мы не бывали дома по полгода, а возвращались совершенно изможденные — отдыхать.

Но Роман Андреевич ни о чем не жалел. И даже в последние годы от него нельзя было услышать старческого брюзжания на тему «О времена! О нравы!». Хотя, казалось бы, сам бог велел…

— К артистам у меня претензий нет, — говорил Карцев. — К публике тоже. Видно, время такое: время пошлых анекдотов…

Источник: mirnov.ru